Неточные совпадения
— Боже мой! —
стонал тоже Обломов. — Вот хотел посвятить утро дельному труду, а тут расстроили на целый день! И кто же? свой
собственный слуга, преданный, испытанный, а что сказал! И как это он мог?
— О, дурак, дурак… дурак!.. —
стонал Половодов, бродя, как волк, под окнами приваловского дома. — Если бы двумя часами раньше получить телеграмму, тогда можно было расстроить эту дурацкую свадьбу, которую я сам создавал своими
собственными руками. О, дурак, дурак, дурак!..
Малейшие
стоны его, я вообразить не могу, до какой степени раздирали мне сердце, но, впрочем, ты сам знаешь по
собственному опыту, что я в привязанностях моих пределов не знаю, и вдруг за все это, за всю любовь и службу моему супругу, я начинаю видеть, что он все чаще и чаще начинает приезжать домой пьяный.
На моих глазах, как я говорил, по случаю моей книги, в продолжение многих лет учение Христа и его
собственные слова о непротивлении злу были предметом насмешек, балаганных шуток и церковники не только не противились этому, но поощряли это кощунство; но попробуйте сказать непочтительное слово о безобразном идоле, кощунственно развозимом по Москве пьяными людьми под именем Иверской, и поднимется
стон негодования этих самых православных церковников.
Он то порывался разбить тюрьмы или побить неправедных судей, то лютовал, слыша
стоны возле господских контор, и, наконец, растерявшись, первым делом положил отпустить на волю
собственных крестьян.
Он взрос среди тревог, смут и крамол; не раз приходилось ему видеть кровь и слышать
стоны близких ему людей; он видел умерщвление своих дядей, трепетал за жизнь матери, несколько раз должен был опасаться за свою
собственную; не один раз он видел власть отнимаемою из рук его происками хитрой сестры.
Я не хочу стеснять товарища и не давать ему спать по ночам своими
стонами: я хочу жить на своей
собственной, хорошей, удобной квартире!
Но однажды ночью — это было за три дня до убийства — ему, вероятно, приснилось что-нибудь очень тяжелое, и проснулся он от
собственного глухого и хриплого
стона.
Стонет в
собственном бедном домишке,
Свету Божьего солнца не рад;
Стонет в каждом глухом городишке,
У подъезда судов и палат.
Вера во сне
стонала, потом вдруг заплакала протяжно, всхлипывающе. Вздрогнула и замолчала, и закутала одеялом голову. Должно быть, проснулась от
собственного плача.